(no subject)

вечно - знаний неполнота,
вечно многого мы не знаем,
а додумаешь - от винта!
и болото вдруг станет раем.

и плевать, что ошибок воз,
но зато как бы знаешь точно.
и не надо гадать всерьёз,
что порочно, а что непрочно.

ах, уверенность на лице,
эта мыслей определённость!
вижу в каждом я подлеце
ко всезнанию эту склонность.

где ты, добрый старик Сократ,
что знал то, что не знал ни чёрта?
но зато как ты виноват,
что лишал мудаков комфорта!

(no subject)

мы не умеем ждать, нас время тяготит.
нам надобно бежать, нам надобно расти.
стоять - почти упасть, расквасить себе нос.
нет - сделаю сейчас, и с глаз долой вопрос.

(no subject)

тот, кто умеет ждать, ждёт до скончанья века,
ведь не торопит смерть деятельность человека.
вот и выходит - брось ждать и беги, покуда
ветер попутный и не сожрала простуда.

только мудрее всё ж ветра в лицо дождаться.
это почётней - брат, ты заслужил оваций!
а что трудней идти - что ж, надо ж что-то делать,
чем тут плашмя лежать, как обведённый мелом?

Котики в кармашках

Оригинал взят у katoga в Котики в кармашках

Хироко Кубота из Японии вышивает котиков в нагрудных карманах рубашек. Такая небольшая деталь облегчит участь тех, кто вынужден соблюдать дресс-код в офисе.

Купили бы себе такую? )))



( Read more... )

Вся правда о евросадоме

А одну девочку в Норвегии Гринпис заставил выйти замуж за пингвина в зоопарке, и она умерла.
А одна старушка в Швеции стала проституткой в доме престарелых, и ей пришлось спать со всеми пенсионерами города, и она умерла.
А одна девочка в Дании пришла в школу с крестиком, а ей говорят сними крестик, а она не сняла, и тогда ее распяли на кресте, и она умерла.
А одному мальчику в Англии сказали, что он должен стать гомосексуалистом, но он не поверил, а потом он посмотрел на других гомосексуалистов, не выдержал и тоже стал гомосексуалистом, и умер.
А одну женщину во Франции вызвали в полицию и сказали, что она должна выдать замуж двух дочек шести и восьми лет за арабов, а она отказалась, но к ней пришли и дочек забрали, и она умерла, и дочки тоже умерли.
А одного мальчика в Германии заставляли кричать Хайль Гитлер и быть гомосексуалистом, но он не хотел, и тогда пришли турки и забрали его, и он умер.
А одна женщина в Голландии пришла в церковь, а ей говорят, что церковь закрыта и вместо нее бордель, и теперь она должна там работать и кричать Хайль Гитлер, а она отказалась, и тогда гомосексуалисты распяли ее на кресте, но она не умерла, а потом пришли арабы, и тогда она умерла.

(с) Дмитрий Ольшанский

(no subject)

Математик Марк Кац, который родился в Польше, но работал, главным образом, в США, однажды сказал, что гении бывают двух видов. Первый объединяет тех людей, которыми мы могли бы стать, если были бы гораздо умнее. В принципе работы их ума нет никакой тайны, и, как только нам объясняют, что они сделали, мы думаем, что тоже смогли бы это сделать, будь у нас достаточно ума. Но гении другого вид — это своего рода волшебники. Даже получив объяснение того, что они сделали, мы не можем понять, как им это удалось. «Ричард Фейнман, — сказал Кац в 1985 году, — волшебник самого крупного калибра»

(no subject)

что же нам скажет, сударь, опыт-эксперимент?
вновь напророчит чудо? сложно понять в момент.
чтоб объяснить всё то, что видят порой глаза,
надо века потратить. а быстрее - нельзя.

Хмм...

так что там с электроном и щелями
двумя, где электрон шальной волною
вдруг выглядит? не врут? мозги не моют?
и был ли опыт? клеют ли соплями?

(no subject)

Однако философия была еще более безумна, чем английский. По рассказам Фейнмана, профессор, читавший курс философии, был старым бородачом, говорившим настолько невнятно, что Ричард не мог понять ни слова. Чтобы убить время на лекциях, Фейнман сверлил дырки в подошве своего ботинка; на этот случай он всегда носил с собой небольшое сверлышко. Беда пришла в конце курса, когда понадобилось написать сочинение. Из множества лекций Фейнман сумел вспомнить только два слова «поток сознания». Тогда он решил написать о том, что происходит с потоком сознания, когда человек засыпает, — как он отключается?

Как только этот проект был сформулирован, он тут же превратился в научный эксперимент. До сдачи сочинения оставалось четыре недели, и каждый день (а также, само собой, каждую ночь) Фейнман отправлялся в свою комнату, ложился на кровать и засыпал, мысленно пытаясь наблюдать за происходящим. Помимо всего прочего, он заметил, что, когда он засыпает, поток мыслей все равно обнаруживает какую-то логическую связь, даже несмотря на то, что мысли становятся более беспорядочными. Он наблюдал, как «отключается» его разум и свои впечатления изложил в сочинении. Закругляясь он написал небольшое четверостишие:

Мне интересно, почему. Мне интересно, почему. Мне интересно, почему мне интересно. Мне интересно, почему мне интересно, почему. Мне интересно, почему мне интересно!

В конце курса вместо заключительной лекции профессор зачитал на занятии несколько лучших сочинений. Фейнману, который сверлил в подошве своего ботинка очередную дырку, его речь казалась все той же тарабарщиной. Он слышал, что профессор мямлит что-то вроде «Бу-бу-бу ву-бу-ву ву-бу ву-бу бу-ву...» Дик не имел ни малейшего представления, о чем сочинение. Профессор взял другое сочинение и прочел: «Бу-ву-бу бу-бу-бу бу-бу-ву, бу-бу...» Дик понимал ровным счетом столько, сколько и его сверло, пока профессор не дочитал до конца, когда он продекламировал:

Me иниесо, поеу. Me иниесо, поеу. Me иниесо, поеу ме иниесо. Me иниесо, поеу ме иниесо, поеу. Me иниесо, поеу ме иниесо!

И только тогда Фейнман понял, что профессор счел его сочинение одним из лучших. Итак, Ричард получил по философии отлично, даже не поняв ничего, чему профессор пытался научить в течение всего курса. На английском он хотя бы знал сюжет «Фауста» и попытался упомянуть его в своем сочинении. Он еще раз убедился, что философия — предмет совершенно идиотский, однако при этом он опять-таки достиг высокого уровня отметок.

(no subject)

в словах и грёзах про святого Бога
мы ищем безнадёжно простоты,
но не находим: мир песку подобен,
а Небеса - пусты.

и вроде б мир логичен и опрятен,
но смысл его неясен нам совсем.
и в паутине жадных белых пятен
мы сгинем все.

(no subject)

Стоя среди шатающихся офицеров, я стряхнул пыль с петлиц, поправил медали на груди. Целая коллекция! Перевернув самую большую и блестящую медаль, я прочел надпись: «Шесть недель без венерических болезней в боевой обстановке». Чудненько. Надо полагать, остальные награды — за столь же славные подвиги.
(C) Гарри Гаррисон.

(no subject)

кого бы обвинить во всех возможных бедах?
вот царь и вот еврей. подходят так под это.
и в том, что поезд вдруг свалился с рельс в болото,
обходчик виноват - ну надо ж бить кого-то?

(no subject)

Способности Фейнмана замечали и люди, не имевшие отношения к проекту. Когда Нильс Бор, один из величайших физиков, отец-основатель квантовой теории, приехал в Лос-Аламос, он обратил внимание на то, как Фейнман говорит на собраниях, моментально добираясь до сути рассматриваемой проблемы. В следующий раз, когда Бор приехал в Лос-Аламос, Фейнману позвонил сын Бора, тоже физик, и попросил его встретиться с великим человеком в восемь утра до общего собрания. Около двух часов Бор излагал свои идеи, а Фейнман, как обычно, перебивал его, чтобы указать на их недостатки, и вопил, что «Бор сошел с ума», обращаясь с ним так же, как он обращался бы с любым физиком. Наконец, все встало на свои места. «Ну, — сказал Бор, — теперь, я думаю, можно звонить большим шишкам». Потом Бор-младший объяснил мне, что после предыдущего приезда в Лос-Аламос Бор-старший, услышав, что говорит Фейнман во время собрания, заметил: «Это единственный, кто не боится меня и честно скажет, когда у меня возникнет безумная идея. И в следующий раз, когда мы захотим обсуждать новые идеи, с этими людьми, которые на все говорят: «Да-да, доктор Бор», — не стоит иметь дела. Позовем этого парня и поговорим прежде всего с ним».

(no subject)

Однако под напускной веселостью, в глубине души, сам Фейнман чувствовал себя одиноким и подавленным. Этого не замечал никто. Через много лет Бете объяснил это так: «Фейнман в депрессии немного более весел, чем любой другой человек на пике ликования». Депрессию Ричарда можно понять: смерть жены Арлин и окончание напряженных лет военной работы начинали свое губительное дело. Кроме этого, проведя несколько месяцев в Корнелле, Фейнман начал волноваться о том, что он выдохся. Ему казалось, что он уже никогда не сможет думать о фундаментальной физике. Потом, 7 октября 1946 года, с Мелвиллом (отцом, который уже давно страдал от повышенного давления) случился удар; на следующий день он умер. Вскоре после похорон Фейнман написал письмо Арлин, которое он никогда никому не показывал и которое после его смерти нашли у него в бумагах. В нем говорилось, как сильно он ее любит и как пуста его жизнь без нее. Письмо завершалось горьким постскриптумом: «Пожалуйста, прости, что я не отправляю это письмо: я просто не знаю твой новый адрес».

О дружбе и вражде

Оригинал взят у lsoroka в О дружбе и вражде

Трудно ль возненавидеть кого-то,
Сотворить из кого-то врага.
На друзей очень жёсткая квота.
А вакансий врагов – до фига!

Коротко-1

Я отлично играю в похер.
 
 
Первое правило зимнего секса: у кого сопли тот снизу.
 
 
Раньше я ненавидел людей. С тех пор прошло полминуты.
 
 
Бюджет пилят не везде — есть место где его просто скалывают кусками. Так и называется — «Сколково».
 
 
Учительница русского языка до определенного момента своей жизни была уверена, что две полоски – это сказуемое.
 
 
Эндорфины — это все, что нужно человеку для счастья.
 
 
Родившись в России, ты выбрал уровень «hard» в опциях сложности.
 
 
Я до сих пор так и не понял, зачем люди подолгу сердятся друг на друга. Жизнь и так непростительно коротка. Наберитесь смелости и напишите, позвоните, встретьтесь, пока не стало поздно.
Боб Марли

anekdot.ru сообщает

Правительство решило ввести ежегодное освидетельствование рабочих оборонных отраслей промышленности у нарколога и психиатра. Видимо, там тоже считают, что трезвые и нормальные люди за такую зарплату работать не будут.

Обычная поножовщина в одном из кафе Южного Бутово закончилась грандиозной ссорой.

Алкоголь является отличным растворителем. Он растворяет браки, дружбу, семьи, рабочие места, банковские счета, печень и мозг. Но только не проблемы.

Люди почему-то страдают о том, что после смерти их не будет. Но почему же они не страдают о том, что их не было до рождения?
(c) Станислав Лем

Вот из чисто спортивного интереса хочется положить в стиральную машину только два пододеяльника и посмотреть, кто кого.

Однажды у нас сломалась электрическая газонокосилка. Жена меня замучила, постоянно давая мне понять, что я должен починить сие устройство. У меня же были другие планы: помыть машину, написать отчет и сделать другие дела, которые для меня были более важными. Но через пару дней жена решила убедить меня довольно хитроумным образом: когда я пришел домой, я увидел, как она, склонившись над газоном, подстригает траву своими швейными ножницами. Это потрясло меня до глубины души. Я вошел в дом, через несколько минут вышел и, протянув своей дорогой супруге зубную щетку, сказал ей:
- Вот, возьми. Когда закончишь с газоном, можешь подмести двор.
После этого я ничего не помню... Врачи говорят, что оглох на одно ухо, но ходить через какое-то время начну, правда, хромая всю оставшуюся жизнь.

Мизантроп Сидоров думал, что все люди негодяи и сволочи.
Как показала жизнь, он сильно ошибался.
Но почему-то в лучшую сторону...

Завела кота... Теперь удивляюсь: он вечно топчется у холодильника, с жутко деловым видом валяется на диване, гуляет по бабам, иногда орёт, не любит моих подруг и страшно боится пылесоса...
Вот честное слово, такое ощущение, что я снова замуж вышла!...

(no subject)

как много осталось неузнанным мной,
как много никем и не понято.
природа и разум столкнулись войной,
и кто же бойцов похоронит-то?

а время уходит, и шанса здесь нет,
что я нагоню что упущено.
и я никогда не узнаю ответ...
но может быть это и к лучшему.

не будет страданий, ошибок и драм,
мозги закипеть не посмеют же?
познания мимо пройдёт тарарам,
и мы обойдёмся без challenge-джа.

(no subject)

В конце своего пребывания в Бразилии, Фейнман выступил с докладом, в котором он хотел объяснить эту проблему, лежавшую в основе обучения науке в Бразилии. Вернувшись в Калтех, он, на основе этого доклада, написал статью в Engineering and Science, журнал, издаваемый в Калтехе. Эта статья и по сей день остается объяснением того, что такое физика и как ей обучать:

Наука — это способ научить тому, как неизвестное становится известным, в какой степени известны разные вещи (ибо нет ничего, что было бы известно абсолютно), как справиться с сомнением и неопределенностью, каковы правила доказательства, как мыслить так, чтобы можно было бы делать суждения, как отличить истину от фальши, от показухи... обучаясь науке, вы учитесь работать методом проб и ошибок, развивать дух изобретения и возможность свободно задавать любые вопросы, что имеет огромное значение не только в науке. Человек учится спрашивать себя: «А есть ли лучший путь достичь этого?»

Можно наблюдать, как этот дух свободного исследования, обучения методом проб и ошибок и всего остального буквально пропитывал жизнь Фейнмана. Один из его любимых анекдотов повествует о том, как он, будучи в Рио, учился играть в маленьком оркестре на небольшом ударном инструменте, называемом фригидейрой. Это небольшая металлическая пластинка на ручке, диаметром около 6 дюймов, похожая на маленькую сковородку, по которой нужно бить маленькой металлической палочкой. Он подошел к этому занятию так же, как к физике, поэтому оно тоже было забавным. В этом, если заглянуть вглубь, вероятно, и состояла причина возникновения пропасти между Фейнманом и его бразильскими студентами. Они учились потому, что это разумно и обосновано здравым смыслом, так как только в этом случае они смогут получить работу и найти свое место в системе. Он же изучал физику ради удовольствия, которое она ему доставляла.

(no subject)

В тот день Мэри Лу уехала из Рио. У нее не было времени на ученых, и она активно пыталась помешать Дику общаться с ними, «забывая» о приглашениях. Широко известен случай, когда Фейнман упустил возможность встретиться с Нильсом Бором, в один из крайне редких приездов последнего в Пасадену. После того как стало уже слишком поздно, Мэри Лу лишь вскользь упомянула, что его приглашали пообедать с «каким-то старым занудой». А когда Дику удавалось убедить ее пойти с ним на вечеринку, она все равно ясно давала понять, что ей это не по душе. Сначала она спокойно сидела в уголке, но начинала злиться сразу же, как только Дик начинал играть в пьяного: поскольку он  навсегда отказался от алкоголя, он любил прикидываться пьяным во время вечеринок, корректируя свое поведение одновременно с увеличением количества выпивки, принятой остальными присутствующими. Скоро из угла Мэри Лу начинались упреки: «Ричард, Ричард! Прекрати! Ты ведешь себя как идиот, прекрати сейчас же!»

Не ясно как, но их брак длился четыре года, до лета 1956 года, хоть и был обречен с самого начала. Быть может, самым лучшим в нем было то, как он завершился, когда Дик согласился сказать, что причиной развода была чрезмерная жестокость. Так как он, конечно же, не бил жену на самом деле, им пришлось что-то выдумать, чтобы было что рассказать в суде, и такой причины развода тут же привлекла пристальное внимание газетчиков. Основу этой чрезмерной жестокости описала Los Angeles Times от 18 июня 1956 года в статье под заголовком «Барабанный бой достал: матан и африканские барабаны привели к разводу». Согласно этой газете, Мэри Лу утверждала, что игра ее мужа на бонго создавала ужасный шум и что он мысленно работал над проблемами матана не только, когда просыпался, но «что-то вычислял, когда вел машину, сидел в гостиной и даже лежал ночью в кровати». Действительно, чрезмерная жестокость.

(no subject)

лапки мёрзнут, голод сушит, от мороза вянут уши

(no subject)

Впоследствии Фейнман не раз говорил, что вечным удовольствием от получения Нобелевской премии было узнать, сколько людей тебя любит. «Он, — говорит Мехра, — испытывал глубокое волнение, получая поздравления, выражающие любовь, привязанность и восхищение; многие из них присылали школьники и студенты». Однако с получением премии было связано и печальное обстоятельство. Мелвилл не дожил до этого дня. Много лет спустя во время игры на барабанах и рассказывания баек Ральф Лейтон как-то спросил Фейнмана: «Если бы существовала такая возможность, какую личность из прошлого ты хотел бы вернуть, чтобы побеседовать с ней?», — думая, что Фейнман выберет Ньютона, Галилея или какого-то другого ученого. Ричард ответил: «Я бы хотел вернуть своего отца, чтобы я мог сказать ему, что получил Нобелевскую премию».

(no subject)

Выбираться из ямы, в которой он оказался после получения Нобелевской премии, он начал в 1967 году, посетив Чикагский университет. На самом деле кризис в творческой деятельности Фейнмана в физике начался в 1961 году, когда он завершил основную часть работы по гравитации и обязался в течение двух лет заниматься только «Лекциями». Это был самый длинный более-менее застойный период его жизни в физике; однако все, что случилось потом, произошло в духе легенды о Фейнмане: к истинной научной креативности его вернула не встреча с какой-то новой физической идеей, а знакомство с молекулярным биологом, Джеймсом Уотсоном.

Фейнман познакомился с Уотсоном во время субботнего года, который Дик провел в роли «аспиранта»-биолога. Посетив Чикаго в начале 1967 года, он смог возобновить знакомство, и при встрече Уотсон дал Фейнману копию рукописи того, что впоследствии стало его знаменитой книгой The Double Helix об открытии структуры ДНК, которое он сделал вместе с Фрэнсисом Криком. Фейнман в тот же день прочел книгу от корки до корки. В тот раз он приехал в Чикаго вместе с Дэвидом Гудштейном, который тогда был молодым физиком, только что получившим ученую степень в Калтехе, и поздно ночью Фейнман разбудил Гудштейна, чтобы сообщить ему, что тот должен прочитать книгу Уотсона — немедленно. Гудштейн так и сделал: он читал всю ночь, а Фейнман в это время мерил шагами комнату или что-то машинально чертил на клочке бумаги. Незадолго до рассвета Гудштейн оторвался от книги и сказал Фейнману, что самое удивительное то, что Уотсон сделал такое фундаментальное открытие в науке и при этом он совершенно не в курсе того, чем занимаются другие ученые в этой области.

Фейнман поднял листок, на котором он что-то чиркал. В центре, в окружении всевозможных каракулей и завитушек, заглавными буквами было написано: ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ. В этом, сказал он Гудштейну, все дело.

Вот о чем забыл он сам и вот почему он так медленно движется вперед. Исследователи вроде него и Уотсона совершают прорыв только тогда, когда пренебрегают всем, что делают другие, и пашут свое собственное поле22 В письме Уотсону, хранящемся в архиве Калтеха, Фейнман написал «вы описываете, как создается наука. Я знаю это, так как я сам переживал подобный прекрасный и пугающий опыт».

В действительности, Уотсон описывал то, как создается наука не обычными учеными, а редкими индивидуумами, которые способны достигать нового понимания и совершать глобальный прорыв. Однажды Уотсон сам пережил «прекрасный и пугающий опыт», за который и получил Нобелевскую премию. Подобные достижения редки, и они лежат за пределами реальных устремлений большинства ученых. Даже Дирак поднимался к этой вершине лишь дважды: первый раз, создав свою версию квантовой механики, и второй — составив уравнение движения электрона. И все же ко времени написания этих слов Фейнман пережил этот прекрасный и пугающий опыт трижды: во время работы над КЭД, над сверхтекучестью и (что для него было превыше всего прочего) над слабым взаимодействием.

(no subject)

Намерение всегда решать задачи в самом общем виде, с использованием минимального количества начальных условий, было неотъемлемой частью его философии, своего рода гарантией того, что ты, как исследователь, честно разрабатываешь теоретические модели, объясняющие или (лучше) предсказывающие то, что происходит во время экспериментов. Выступая в 1974 году с речью в Калтехе, он говорил своим слушателям (коими были будущие ученые) о важности абсолютной честности и цельности в науке, о том, что «главный принцип — не дурачить самого себя. А себя как раз легче всего одурачить. Здесь надо быть очень внимательным. А если вы не дурачите сами себя, вам легко будет не дурачить других ученых. Тут нужна просто обычная честность».

(no subject)

Духовным отцом Фейнман был и для студентов. В 1974 году в своей речи, обращенной к выпускникам, о которой мы упоминали в главе 10, он произнес мудрые слова о науке, которые относились и к жизни вообще, — как раз то, что отец должен передавать своим детям, прежде чем они выйдут в мир. Оспаривая всеобщее принятие того, что он считал псевдонауками, типа астрологии и сгибания ложек (а также своего вечного пугала, психологии), он объяснил, что есть у истинной науки и чего нет у этих псевдонаук:

Это научная честность, принципы научного мышления, соответствующие полнейшей честности, честности, доведенной до крайности. Например, если вы ставите эксперимент, вы должны сообщать о всем, что, с вашей точки зрения, может сделать его несостоятельным. Сообщайте не только то, что подтверждает вашу правоту. Приведите все другие причины, которыми можно объяснить ваши результаты, все ваши сомнения, устраненные в ходе других экспериментов, и описания этих экспериментов, чтобы другие могли убедиться, что они действительно устранены.

Если Вы подозреваете, что какие-то детали могут поставить под сомнение вашу интерпретацию, — приведите их. Если что-то кажется вам неправильным или предположительно неправильным, сделайте все, что в ваших силах, чтобы в этом разобраться. Если вы создали теорию и пропагандируете ее, приводите все факты, которые с ней не согласуются так же, как и те, которые ее подтверждают»

Мало кто из ученых в полной мере обладает такой честностью. Даже самые честные подсознательно обходят острые углы или забывают упомянуть все факты, противоречащие взращенной ими теории. Но Фейнман никогда не поддавался своим желаниям. Он никогда не дурачил самого себя. По словам Фаулера, «Фейнман был очень мудрым человеком и для всех устанавливал высокую планку. Он создавал мотивацию ее достижения. Только из-за того, что он был рядом, мы, в Калтехе, считали, что должны жить по его стандартам. Таким образом, косвенно он влиял на всех нас»

(no subject)

Чтобы создать успешную технологию, реальность следует ставить превыше общественных отношений, ибо Природу не обманешь.
(C) Ричард Фейнман

(no subject)

Ричард Фейнман сам придумал наилучшую эпитафию для себя, когда однажды он беседовал с Дэнни Хиллисом, гуляя неподалеку от своего дома; это случилось незадолго до одной из операций. Именно тогда Хиллис понял, что проблема с его здоровьем действительно серьезна и что Фейнман, возможно, скоро умрет. Заметив подавленное состояние собеседника, Фейнман спросил его, в чем дело. Хиллис сказал, что ему грустно от того, что Фейнман скоро умрет — подобная честность казалось естественной при общении с Ричардом:

Ричард сказал: «Да, меня это тоже иногда огорчает».

Но после этого он сказал что-то, что мне хотелось бы помнить дословно. Смысл был таким: «Да, меня это огорчает, но не настолько, насколько это может представляться другим, потому что я чувствую, что рассказал другим достаточно историй и оставил в их разуме достаточную частичку себя. Я чувствую себя так, словно нахожусь везде. Так что, возможно, когда я умру, я не исчезну бесследно!»

Действительно, в каждом из нас, кто слышал или читал его истории, поселилась частица Ричарда Фейнмана; и благодаря этому мы стали только лучше.

Коротко-2

Шесть составляющих ключа к успеху: искренность, личностная целостность, скромность, вежливость, мудрость, милосердие.
Уильям Меннингер.
 
 
Айфон надо класть в правый нагрудный карман.Тогда, если вам будут стрелять в сердце, он останется целым.
 
 
Возил беременную жену по пробкам в роддом. Опомнился и стал возить небеременную акушерку домой к рожающей жене.
 
 
Если твой мир рушится — не паникуй. Лучше думай о том, что построишь на освободившемся месте.
 
 
Одесский ресторан:
— Официант, скажите, этот салат сегодняшний?
— Я вам больше скажу: он еще и завтрашний!
 
 
Любовь – это когда ты кодишь. Она подошла сзади. Обняла. Посмотрела на то, чем ты занимаешься, и прошептала на ухо: «Кавычки закрой на 127 строке, программист хренов.»
 
 
Не жди, пока наступит счастье, наступи в него сам.
 
 
Опыт научил меня, что если люди делают что-то против тебя, в конечном счете это пойдет тебе на пользу.
© Ганди